Многие знают, что O-Kee-Pa - это подвешивание за 2 крюка в груди, но мало кто знает, от каких именно индейцев пошел этот ритуал, и что он означает. Хотелось бы наконец-то развеять все сомнения, и опубликовать адекватную информацию, пользуясь статьей американского этнолога Джорджа Катлина. Я не нашла его работ в переводе на русский язык, поэтому взяла на себя смелость самостоятельно перевести и отредактировать английский оригинал.
Но для начала, думаю, стоит упомянуть и о самом Катлине.
Катлин родился и вырос в Уилкс-Барре, штат Пенсильвания. Он увлекался охотой, рыбалкой и интересовался индейскими артефактами. Его увлечение коренными американцами инициировалось его матерью, которая рассказывала ему истории о Западной Границе и о том, как она была захвачена племенем, когда была молодой девушкой. Годы спустя, группы коренных американцев прошли через Филадельфию, одетые в красочные костюмы и произвели довольно сильное впечатление на Катлина.
Он начал свое путешествие в 1830 году, когда сопровождал Генерала Уильяма Кларка на дипломатической миссии по реке Миссисипи на индейской территории. После этого он совершил пять поездок между 1830 и 1836 годами, посетив в итоге пятьдесят племен. Он поднялся по реке Миссури более 3000 км до Форт Союз, где провел несколько недель среди коренного населения все еще относительно нетронутого европейской цивилизацией. Он посетил восемнадцать племен, в том числе Пони, Омаха, и Понка - на юге, и на севере - Хидатза, Шайенн, Кроу, Ассинибоайн, Черноногих и Манданов, о которых и пойдет речь. Там, на краю Границы, он создал самые яркие и пронзительные портреты в его карьере.
Племя Манданов было почти полностью истреблено оспой к 1837 году, по некоторым данном выжило около сотни человек, которые продолжали практиковать O-Kee-Pa вплоть до 1890 года. Катлин посетил индейцев в их последние счастливые годы, и провел с ними большую часть лета 1832 года. Пока его впечатления были свежи, он написал статью для Нью-Йоркской газеты, а девятью годами позже, включил ее расширенную и иллюстрированную версию в свой обзор о Северо-Американских индейцах.
O-Kee-Pa
Во время лета 1832 года я посетил племя индейцев Мандан 2 раза. Все они жили в одной деревне, на западном берегу реки Миссури. Их численность на тот момент равнялась приблизительно 2-3 тысячам, и все они жили в полном соответствии со своими родными обычаями, не имея цивилизованных людей ни среди них, ни в окрестностях.
Манданы имели много особенных отличий от других окрестных племен, как во внешнем виде, так и в обычаях. Они были стандартного роста, и носили кожаную одежду. По комплекции, цвету волос и глаз, они, в целом, имели родовое сходство с другими американскими племенами, но были и исключения, составляющие примерно пятую часть племени - они имели светлый цвет кожи, а их волосы были серебристо-серыми, с детства и до старости, а лица не имели острых углов, столь характерных для всех племен.
Манданы ( Nu-mah-ka-kee или фазаны, как они сами себя называли) - одно из наиболее дружественных и гостеприимных племен на границе Соединенных Штатов, и это даже стало местной поговоркой: " Ни один Мандан никогда не убивал белого человека". С огромной добротой мне бьли предоставлены все возможности для написания портретов, картин и заметок об их обычаях. Мистер Кипп, управляющий меховой фабрикой, и его блестящий перевод, позволили мне получить наиболее полную интерпретацию всего того, чему я стал свидетелем.
Задолго до посещения деревни,я услышал об их "Ежегодной религиозной церемонии", и решил дождаться этого события. Когда я спросил, когда эта церемония начнется, один из вождей ответил "это начнется, когда листья ивы полностью вырастут на берегах реки". Как я говорил раньше, эти люди жили в одной деревне, и все вигвамы были одной формы - каркас из дерева, покрытый соломой из ивовых веток, и сверх того, гравий и прочный клей толщиной в фут или два. Вигвамы варьировались в размерах от 30 до 60 футов в диаметре, идеально круглые, и часто вмещали сразу до 12-13 человек, вместе с их собаками.
Деревня была хорошо защищена каменным и обрывистым берегом реки спереди, и частоколом из деревянных балок сзади.
"Храм" (ориг. Medicine Lodge) самый большой вигвам во всей деревне, 75 футов, и используется только 4 дня в году, во время церемонии.
На открытом месте в центре деревни стоит "Большое Каноэ", вокруг которого будет проходить большая часть церемонии. Этот грубый символ, 9-10 футов в высоту, собран из планок и обручей, и имеет внешнее сходство с бочкой. В нем содержатся некоторые мистические вещи, к изучению которых допускаются только шаманы. Доказательством священности этого объекта является то, что несмотря на много лет в деревне, на нем невозможно обнаружить ни малейшего повреждения или царапины.
O-Kee-Pa - строго религиозная церемония, проходившая в торжественном поклонении, с воздержанием, постом и молитвами. В тоже время, было три других очевидных причины для ее проведения:
1. Ежегодный праздник "Убывания Воды" после наводнения, с которым у них были связаны различные традиции. Они называли его "Me-ne-ro-ka-ha-sha".
2. Танец, который они называли "Bel-lohk-na-pick" - "Танец Быка (или Буйвола)". Цель этого строгого церемониального действия они объясняли пришествием буйволов, обеспечивающих их пищей в течении всего следующего года.
3. Инициация молодых людей, достигших "возраста мужественности" в течении предыдущего года.
Одним утром, перед восходом солнца, главный шаман вышел на вершину вигвама и сказал людям, что он обнаружил нечто странное на западном горизонте, и он верит, что на восходе, великий белый человек вступит в деревню с запада, и откроет Храм.
Через несколько мгновений, все крыши и другие высокие поверхности заполнились людьми, пребывающими в ожидании, и в момент когда лучи солнца пролили свой свет на прерии, поднялись синхронные крики, а в следующую минуту все голоса слились в единый вопль. Все глаза в этот момент были направлены в прерии, где одинокая человеческая фигура приближается к деревне и достигает грозного массива из щитов и копий. Вождь крикнул ему, чтобы узнать зачем он пришел, и он ответил, что пришел с высоких гор на Западе, чтобы открыть Храм Манданов. Вскоре, главный вождь и Совет вождей, с лицами выкрашенными в черный цвет, появились из Дома Советов, и признали в госте старого знакомого, которого они называли "Nu-mohk-muck-a-nah" (Первый или Единственный человек). Все они пожали руки, и через несколько минут он напомнил, что все люди, оставшиеся на поверхности земли, за исключением него, уничтожены водой. Но он укрылся на Западе в высоких горах, в своем каноэ, и оттуда он пришел, чтобы открыть Храм. Когда он вошел в деревню в сопровождении вождей, плач и переполох среди жителей мгновенно прекратились. Вожди велели женщинам и детям вернутся в свои вигвамы и вести себя тихо, а все их собаки были в намордниках на протяжении всего дня. Этот день принадлежал Великому Духу.
У меня есть объективная оценка этого гостя - на вид он был весьма пожилым человеком, он был обнажен, кроме 4 волчьих шкур за спиной, а тело лицо и волосы были покрыты белой глиной.
Процессия двинулась к Храму, он открыл его и вошел внутрь. Меня заверили, что с прошлой церемонии эти двери были закрыты. Затем вожди удалились в Дом Советов, оставив странного гостя единственным обитателем этого священного здания. Вскоре он позвал вождей, чтобы они обеспечивали его четырьмя мужчинами ( по одному на каждую сторону света), чьи руки и ноги будут чистыми, и которые не будут осквернять Храм во время этого дня. Эти люди были заняты в течении дня уборкой и подметанием каждой части помещения, присыпкой пола, а так же украшением стен ивовыми ветками и ароматическими травами, собранными в степи. Таким образов он был готов к церемонии. До конца этого дня все индейцы были заперты в своих вигвамах. Nu-mohk-muck-a-nah посетил каждый вигвам, и каждый хозяин спрашивал: "Кто здесь?" и "Что хотели?". На это Nu-mohk-muck-a-nah отвечал рассказом об уничтожении всех людей Потопом. Только он спасся, и теперь пришел, чтобы открыть Храм, и Манданы могли принести все необходимые жертвы Воде. Для этой цели он должен получить у двери каждого вигвама некий резной инструмент, который будет отдан в жертву, как это было с подобными орудиями еще когда Большое Каноэ было построено. Затем он получил у каждых дверей, казалось, заранее приобретенные и приведенные в готовность инструменты. Он оставил их на хранение в Храме на протяжении всех четырех дней церемонии. В ту ночь он оставался один в храме, а на рассвете позвал всех молодых людей - кандидатов на O-Kee-Pa, чтобы идти вперед - остальные были по-прежнему заключены в вигвамы. Через несколько минут около 50 молодых людей собрались в группу. Их тела были окрашены разными цветами, и каждый нес кожаный щит в левой руке,и магический мешок в правой. Гуськом они проследовали в Храм, и там Nu-mohk-muck-a-nah назвал главного шамана племени,которого назначил O-Kee-Pa-ka-See-ka ( Смотритель или Мастер Церемонии) путем передачи больших труб, которые он так бережно принес с собой.
шаман Манданов, 1830г.
Nu-mohk-muck-a-nah простился с ними, пожимая руку, и говоря, что вернется снова, чтобы открыть Храм в следующем году. Затем он проходил по деревне, пожимая руки вождям, и скрылся за холмами.
Это наиболее подходящее место для установления связи с обычаями, и я получил доступ к священному храму. У него двойная дверь, с промежуточным входом и вооруженными дозорными. Доступ закрыт без разрешения O-Kee-Pa-ka-See-ka, охрана строго оберегает его от приближения женщин, которым никогда не разрешалось бросить хоть малейший взгляд на его интерьер. К счастью для меня, днем ранее я закончил портрет прославленного шамана.
Этот человек, увидев меня с моим приятелем и Мистером Киппом,вышел, и под руку проводил меня в храм, а так же позволил моим приятелям последовать с нами. Мы сели на места и нам разрешили пользоваться ими все три следующих дня.
Мастер церемонии (O-Kee-Pa-ka-see-ka) занял свое место, распластавшись на земле, рядом с костром, в центре помещения, с волшебной трубкой в руке. ОН начал взывать к Великому Духу, пока он охраняет молодых кандидатов, лежащих по кругу вдоль стен Дома. Уже 4 дня и 4 ночи они были лишены воды, еды и сна. Подобные лишения, большАя усталость и даже истощение, подготавливало молодых людей к испытаниям, которые им предстояло пройти.
Храм был украшен любопытным расположением буйволиных и человеческих черепов, а так же четырьмя предметами, имевших особое ритуальное значение. Это были кожаные мешки, вмещавшие каждый по 3-4 литра воды, сшитые с особой изобретательностью из шкур с шеи буйвола, в форме больших черепах, лежащих на спине, с хвостами из перьев ворона и палкой для них. Как окажется в последующей части церемонии, музыканты будут колотить в эти мешки, используя их как музыкальный инструмент в своих странных танцах. Мешки имели древний вид, и Манданы верили что вода содержится в них со времен Потопа. В какое время она появилась, или когда пополняется, я конечно, знать не могу.
Bel-lohk-na-pick
Bel-lohk-na-pick или Танец Быка - строгое ритуальное действие, обусловленное приходом в прерии буйволов.
Его танцевали 4 раза в первый день, 8 раз на второй, 12 на третий, и 16 на четвертый день церемонии, и всегда вокруг Большого Каноэ. Главных действующих лиц было 8 человек, с наброшенными на них цельными шкурами буйвола, рога и копыта животных оставались на шкурах, а кожа с голов служила масками, через глаза которой танцоры могли видеть. Они находились в горизонтальном положении, были обнажены и раскрашены черной, красной или белой краской в необычной манере - каждый сустав был отмечен двумя кольцами, а на животах изображено лицо младенца, где пупок был его ртом. Все эти символы, а так же прядь волос буйвола на лодыжке, погремушка (she-shee-quoin) и длинная палка, позволяли им идентифицироваться с буйволом. Разбившись на 4 пары, они заняли свои места на четырех сторонах Ковчега, олицетворяя тем же самым 4 стороны света.
Между каждой из пар были другие фигуры, занятые в том же танце, в ногу с "буйволами", но спиной к Большому Каноэ. Две из этих фигур были окрашены в черный, с многочисленными белыми пятнами, и их называли "ночь", а две другие - в красный, в белыми вертикальными полосами, и их звали "день".
Эти 12 были по-настоящему заняты в Танце Быка, который каждый раз повторялся без изменений. Однако, было большое количество персонажей, имитирующих других животных страны, и придающих весь эффект этой сцене. Все они имитировали привычки животных, и у каждого была своя песня, которую они исполняли во время танца. Никто не знал значения этих обрядовых песен, которые хранят глубокие секреты племени, кроме тех, кто регулярно инициировался с раннего возраста. Мужчин, исполняющих разные части Танца Быка было около 40, так же 40 мальчиков-антилоп, и 50 юношей, ждавших в Храме. Итого в церемонии участвовало более 130 человек. Все это время O-kee-pa-see-ka взывал к Великому Духу под черепаховые барабаны. Толпа пела, выла, рычала,четыре старых человека били в мешки с водой и излагали свои просьбы Великому Духу - они взывали к его милости в отправлении буйволов, к мужеству и стойкости молодых людей, слышащих их из Храма, а так же, что изо дня в день они вызывают Злого Духа, но он все еще не смеет появиться
Но в разгар последнего танца внезапная тревога всей группы возвестила о прибытие фигуры с Запада. Женщины вопили, собаки выли, и все глаза были обращены к прерии, где уже можно было различить человека в черной краске. Он метался в разных направлениях, зигзагами вошел в деревню, произведя великий ужас среди женщин и детей. Он был черен, с белыми кольцами на конечностях, белые отступы, как огромные зубы, окружали его рот, а вокруг глаз были белые круги. В руках он держал тонкий стержень с красным шариком на конце, который скользил по земле, когда он бежал.
O-kee-hee-de (сова, или Злой Дух) метнулся в толпу, направляясь к группе женщин, которые отступили в наибольшей тревоге, а затем упали друг на друга, крича о помощи. O-kee-pa-see-ka сделал выпад своей магической трубой перед монстром, и глядя ему прямо в глаза, держал его неподвижно под своими чарами, пока женщины не были выведены из зоны досягаемости.
Он вернулся в толпу танцоров, усталый и разочарованный, а женщины, опасаясь его все меньше, начали собираться вокруг него. Старая почтенная женщина подкралась к нему сзади,с руками полными желтой грязи, и неожиданно обрызгала его с головы до ног, изменив его цвет. Он повернулся, но получил еще мазок грязи, и еще, с разных сторон. Кто-то выхватил его палочку и сломал о колено, другие подхватили обломки, и дробя их на мелкие детали, бросали ему в лицо. Он бросился в прерии, где попал в руки женщин, которые довольно значительное время преследовали его по прерии, избивая палками. С триумфом вошла толпа женщин в деревню,но повезло больше всех одной - лишившей его власти. С помощью служанок она поднялась на переднюю часть храма, и провела там некоторое время. По ее приказу Танец Быка был остановлен, и все собравшиеся направились в храм.
Танец и другие события за пределами Храма закончились, и в соответствии с обычаями начинались сцены пыток (pohk-hong).
Pohk-hong
Женщина приказала повесить человеческие и буйволиные черепа на 4 столба, и пригласила вождей внутрь, чтобы стать свидетелями обряда. Молодые люди, лежащие кругом вдоль стен здания, достигли четвертого дня без воды, еды и сна. Двое мужчин, которые должны были наносить раны, заняли свои места вблизи середины Храма. Один - с большим резцом с острым наконечником и двумя краями, чтобы причинять столько боли, сколько возможно. Этим ножом прокалывали плоть; другой - с горсткой подготовленных шин или щепок, размером с палец и заостренных с обоих концов, чтобы продевать их сквозь раны. Тела этих двух знахарей были окрашены в красный, а руки и ноги в черный; так же они подчеркнули краской шрамы, которые они несли как доказательство того, что прошли через те же испытания. Тот, кто делал надрезы, носил маску - и молодые люди никогда не знали, кто дал им их раны.
Тем временем, один из кандидатов подполз, и подставил себя под резец, который прошел под и сквозь кожу и плоть, оттянутую между большим и указательным пальцем знахаря. Проколы делали на каждой руке ( выше и ниже локтя), на каждой ноге (выше и ниже колена), а так же на каждой груди и каждой лопатке. Каждый из будущих воинов имел свой щит, который подвешивали к одной из шин, его магический мешок крепился к левой руке, а высушенный череп буйвола был прикреплен к каждой голени и каждому предплечью. К шинам на груди или же лопатках крепились шнуры. По сигналу, люди на верху Храма начали вытягивать их вверх, и подняли таким образов на 3-4 фута, пока головы буйволов и другие артефакты не начали отчетливо раскачиваться. Шаман подошел к юноше с небольшой жердью в руках и начал вращать его по кругу.
Сначала поворот был медленным, но постепенно увеличивался, пока не наступил обморок, прекративший его. В каждом случае, молодые люди отрывались от земли без заметного шума или стонов, но во время вращения они начинали самым душераздирающим тоном взывать к Великому Духу, умоляя его дать им возможность вынести и выжить в этом испытании. Это звуки, которые никогда не могли достичь моего воображения, и которые я не могу перевести. Казалось, все происходит по установленной схеме, и продолжается пока не наступит обморок. Свесив головы вперед и вниз, с вывалившимся языком, они были настолько неподвижны,что походили на труп. Когда они приходили в это состояние, зрители начинали кричать: "Смерть! Смерть!" и тогда знахари ударяли по веревкам своими жердями, и их спускали вниз. Шаман снял с них две шины (с груди или лопаток), на которых они висели, но оставил все остальные. Время подвешивания для каждого составляло 15-20 минут.
Каждое тело опустилось на землю, как бездыханный труп. Никому не разрешалось оказывать им помощь в этом состоянии, и они лежали, наслаждаясь привилегией добровольно вверить свою жизнь Великому Духу, и они предпочитали оставаться на месте, пока он не даст им сил, чтобы подняться.
В каждом случае, когда у них появлялось достаточно силы, они перемещались в другую часть помещения, где сидел человек с топором в руке и черепом буйвола перед ним. Его тело было красным с черными руками и ногами, он носил маску. Инициируемый поднимал мизинец левой руки навстречу Великому Духу , предлагая его как жертву, в благодарность за то, что он услышал его молитвы и защитил жизнь в предыдущем испытании. Положив палец на череп, он ждал, пока человек в маске со всей силой ударит топором вплотную с рукой. В ряде случаев, я видел как сразу после этого они отдают указательный палец той же руки, оставляя только два средних пальца и большой, необходимых для стрельбы из лука - единственного оружия используемого этой рукой. Такие случаи были широко известны, и впоследствии, мне показали вождей и воинов, отдавших так же мизинец правой руки в гораздо большей жертве. Так же, несколько известных людей племени доказали мне соответствующими шрамами, что они добровольно проходили через Pohk-Hong несколько раз. Казалось, молодые люди не заботятся, да и вообще не обращают внимания на раны - но ни кровотечения, ни какой бы то ни было степени воспаления не последовало. Возможно, из-за изможденного состояния, вызванного суровой аскезой. В течении всего времени церемонии вожди и другие высокопоставленные лица племени смотрели, чтобы решить, кто среди молодых людей выносливей и жесткосердечней. Кто сможет дольше провисеть без обморока, и кто быстрее поднимется после него - того они могли назначить вести военную кампанию, или занять более важный пост во время войны.
Как только шесть или восемь человек прошли через испытания, описанные выше, их вывели из храма с грузами, по-прежнему висящих на их плоти и волочащимися по земле, чтобы пройти еще один (возможно, еще более болезненный) ритуал.
Eeh-ke-nah-ka-na
Эта часть церемонии - Eeh-ke-nah-ka-na-pick (Последняя Гонка) проводилась в присутствии всего племени. Для этого они образовали круг из танцоров-"буйволов" (которые теперь сняли маски) и других принимавших участие в Танце Быка. Теперь они носили головные уборы из перьев орла и были связаны ивовыми ветвями, которые они держали в руках. Со всей возможной скоростью они бежали вокруг Большого Каноэ.
За пределами этого круга истекающие кровью молодые люди были размещены на одинаковом расстоянии, и двое людей были присвоены каждому, по одному с каждой стороны. Их тела окрашены наполовину синей, наполовину красной краской, а к одной руке кожаными ремешками крепятся ветви ивы. Они побежали рядом с ними так быстро, как могли, вокруг Большого Каноэ. Черепа буйволов волочились и отскакивали от земли, и оглушительные крики бегунов внутреннего круга заглушали их стоны. Амбициями инициируемых в этом обряде было узнать, кто в этих условиях сможет пробежать дольше без обморока, и раньше после него подняться.
Они были очень измучены, однако, большая часть из них пробежала самостоятельно половину круга, прежде чем потерять сознание, а затем их жестоко тащили пока каждый груз не оторвется от их плоти и не останется позади. Это делали для получения почетных шрамов - плоть должна была быть разорвана, чтобы оставить шрам в дюйм или больше. Освобожденные от груза юноши оставались на земле, похожие на искромсанный труп, в то время как двое их мучителей, сбросив ивовые ветви, сбежали в прерии. Каждый пострадавший оставался в этом положении, снова вверяя свою жизнь Великому Духу и никто не посягал на святость этой привилегии. Наконец поднявшись, шатаясь, они шли в свой вигвам, где их раны, вероятно, перевязывали, а сон и пища восстанавливали силы. Как только 6 или 8 ушли по вигвамам, многие другие вышли из храма и прошли через те же испытания. Я думаю, что примерно 50 человек вынесли эту процедуру в непрерывной очередности и одинаковым способом.
Для меня было естественным спросить, умирал ли кто-либо во время этой экстремальной части церемонии, и мне рассказали о случае, когда молодой человек пролежал на земле 3 дня прежде чем все стали совершенно уверены, что Великий Дух не намерен помочь ему встать. Однако, они говорили об этом как о завидной судьбе, нежели как о несчастье, ибо "Великий Дух изъявил свою волю для особенных целей, и это, несомненно, привилегия".
После того как Храм освободился от инициируемых, O-kee-pa-see-ka вернулся туда один, чтобы забрать резные орудия, которые, как я уже говорил, хранились там все дни церемонии. Он проследовал к берегу в сопровождении всего племени, и с большой формальностью принес их в жертву воде, бросая в глубокие воды. После это он объявил, что Великий Дух благодарит их всех - и что O-Kee-Pa завершилось.
Перевела, отредактировала, сократила - Саша Шанти.
Ссылка на оригинал - www.americanheritage.com/articles/magazine/ah/1967/6/1967_6_30.shtml
